«Если предложат сыграть Рэмбо, я должен
быть в форме»
Александр Строев привык совмещать
несколько занятий сразу: сниматься в
кино, ставить спектакли, работать на
телевидении, играть на сцене Молодежного
театра, успевать на тренировки по боксу.
А с недавних пор он занялся педагогикой
и со своим актерским курсом выпустил
спектакль о войне – «Эхо».
Фото: Вячеслав Архипов
О
том, какими путями актер приходит к
режиссерской профессии, о будущих
премьерах и сериалах, «за которые не
стыдно», Александр рассказал в интервью
«ВД».
Александр, на улице такой прекрасный
воскресный день, у людей праздничное
настроение, а вы сидите со студентами в
аудитории... Так увлечены учебным
процессом?
Я
пытаюсь учить студентов так, как нас
учил Аркадий Иосифович Кацман –
выдающийся педагог, один из лучших в
Советском Союзе. Нас приучали к тому,
что актерская профессия – это
повседневный труд. Нет и не будет
выходных, праздников, а работать
придется с 9 утра и до 12 ночи.
Расскажите о спектакле, который вы
поставили на курсе. Уже играете его для
зрителей?
Это спектакль по военной прозе советских
писателей: Бориса Васильева,
Твардовского, Рощина. В нем звучат песни
Высоцкого, Окуджавы. Для меня важно, что
сделать спектакль о войне предложили
сами студенты. Что они об этом знали?
Сталин, Гитлер, мы победили – все! Но,
работая над спектаклем, им пришлось
погружаться в материал, я сам сидел в
архиве, делал выписки... Я вижу их
отношение к этой теме. Оно настоящее. И
слезы на сцене настоящие. Ближайший
спектакль мы сыграем 27 января на сцене
театра «Алеко».
Скажите, а зачем вам, востребованному
артисту, брать на себя такой груз
ответственности за будущее этих детей?
Моя задача – научить их профессии. И чем
лучше я это сделаю, тем больше у них
шансов выжить. Но никаких гарантий в
нашем деле быть не может. Ни для кого.
Так было всегда. Когда мы учились, нам
тоже никто не обещал счастливого финала.
Вы им говорите о том, что актерская
профессия – одна из самых зависимых и
нестабильных?
Главное, чтобы они поняли, что актер –
это не спринтер, а стайер, бегун на
длинные дистанции. Мало рвануть на 100
метров и взять приз. Через пять лет тебя
могут забыть, а еще через десять ты
снова будешь в обойме. Но всю эту
дистанцию надо пробежать, а не лежать на
диване.
В Молодежном театре вы сейчас заняты в
трех спектаклях: «Касатке»,
«Трех
сестрах»,
«Короле
и принце...»
Вам этого достаточно?
Мне достаточно, а кому-то, может быть,
надо играть каждый день. Я спокойно
отношусь к паузам в работе. Это значит,
что появляется возможность заняться
чем-то другим: студентами, съемками...
Никакой трагедии из этой ситуации не
делаю. Точнее сказать, пока не делаю.
(Смеется.) Кстати, весной в Молодежном
театре должны начаться репетиции
спектакля по пьесе Гюго «Король
забавляется», в котором я буду занят.
В какой момент вы поняли, что вам мало
быть только актером, а нужно самому
создавать события?
Я
убежден, что к режиссуре люди не
приходят простыми путями. Поэтому
зафиксировать конкретный момент принятия
решения невозможно. Знаю, что всегда к
этому тянулся, а азы профессии нам дал
Аркадий Иосифович Кацман. С нашего
актерского курса несколько человек
занялись режиссурой: Иван Латышев, Борис
Бирман...
Спектакль «Король и принц, или Правда о
Гамлете», который вы поставили в
Молодежном театре, публика приняла очень
хорошо, а вот критики не все были
лояльны. Вас это сильно задело?
Да, были две критические статьи
оскорбительного, даже хамского тона. Но
я не обижаюсь на этих людей. Они деньги
так зарабатывают. А вообще, я очень
уважительно отношусь к критике. Из
объективной профессиональной статьи
можно выудить для себя немало полезных,
правильных вещей.
Вы ведь еще и сериалы снимаете. Что вы
такого поняли об этой профессии, о чем
раньше не догадывались?
Я
учу студентов: «Не задавайте вопросов
режиссеру. Просто делайте что он просит.
Ему виднее». И на площадке говорю
актеру: «Молчи и делай». Но в любом
случае никогда не позволю себе обидеть
актера. Считаю это недопустимым –
наорать, оскорбить человека... Ну а если
на меня кто-то повысит голос, мы просто
на этом закончим работу.
То есть вы не считаете, что таланту
можно простить все?
Кто хочет, пусть прощает. И я знаю такие
примеры, когда люди в театре годами
терпят издевательства. Я к этому не
готов.
В театре вы играете Чехова и Толстого, а
популярным стали благодаря сериалам. Не
обидно?
Очень правильный вопрос. Актеры между
собой шутят: «Для чего мы учились в
институте на произведениях Чехова и
Достоевского, если играть приходится в
пьесах Пупкина?» Действительно,
художественный уровень большинства
сериалов ужасающий, тексты пишут бывшие
милиционеры: «Здорово! Как дела?
Опергруппа – на выезд!» Все! Как это
играть? Про что? Но есть сериалы, за
которые мне не стыдно. Например,
«Столыпин. Невыученные уроки», в котором
у меня была интересная роль. К
сожалению, его показали в очень
неудобное время: летом, в выходные, в
три часа дня. Кто его видел? Мои
родители и жена. Вот это обидно.
Меня всегда удивляло, как актеры,
которые мечтают о популярности, как
только ее добиваются, начинают стонать:
«Житья нет, надоело...» Вам лучше, когда
вас узнают на улице или когда не узнают,
и вы спокойно можете заниматься своими
делами?
Актерская
профессия предполагает узнавание. Если
ты достиг популярности – это прекрасно!
Значит, ты работал не зря. Другое дело,
когда актер становится мегапопулярным и
не может шагу ступить без вопросов: «С
кем это он пришел? Что за девушка? Где
жена?» (Смеется.)
В одном из ваших давних интервью я
прочитала, что вы каждое утро пробегаете
5 километров. Полезная привычка
осталась?
Я
много занимаюсь спортом: тренировки,
боксирую через день. Изначально стимулом
была профессия: предложат сыграть Рэмбо,
а ты не в форме? А сейчас уже нет смысла
останавливаться. Да и организм требует
нагрузок. И потом, вдруг еще придется
сыграть супермена? Тогда поздно будет
начинать качать мышцы в спортзале.
Просто я должен быть к этому готов. Это
главный принцип актерской профессии:
«Будь готов!»
Беседовала: Лариса Царькова
Журнал «Ваш досуг» (СПб) №01 (9–22
января 2012)
11 января 2012 |
