Официальный сайт Александра Строева/Биография

"Тоска по несбывшемуся"

"Три сестры". Молодежный театр на Фонтанке

9 августа Молодежный театр на Фонтанке открыл новый театральный сезон премьерным спектаклем "Три сестры" А.П.Чехова. Зрительный зал был забит битком, несмотря на непривычно жаркий для Питера солнечный летний вечер.

Признаюсь честно, являясь верной поклонницей театра Семена Спивака, я ехала на спектакль с некоторой долей страха - надо мной все еще так властвует призрак других "Трех сестер", некогда игравшихся по соседству, на той же набережной Фонтанки, в БДТ. Да и почти в каждой интерпретации этой удивительной, завораживающей чеховской пьесы невольно возникают переклички, невольно пробуждаются воспоминания...

В спектакле Семена Спивака (художники Март Китаев и Михаил Платонов, художник по костюмам Екатерина Шапкайц, балетмейстер Сергей Грицай, музыкальный руководитель Иван Благодер, художник по свету Евгений Ганзбург) новое, нынешнее время каким-то непостижимым образом вступает во взаимодействие с временем давно ушедшим, и возникает атмосфера, в которой все проживается как будто бы очень быстро, а вот переживается медленно, тягуче, мучительно. Режиссер выстраивает жизнь чеховских персонажей словно в двойном измерении - над текстом и в тексте, и благодаря этому какие-то очень важные черточки взаимоотношений приобретают иной масштаб. Так, например, Тузенбаха и Соленого связывает поначалу верная мужская дружба, в которой они оба совершенно равны и столь же равны в восприятии обитателей дома. Так, отчаянные слова Ирины о том, что она выйдет замуж за барона, рождаются как будто и против ее воли в тот момент, когда она видит, что Ольга с мертвыми глазами льет масло из лампы и готова зажечь спичку - это случится после того, как в городе потушат пожар, после того, как произойдет разговор сестер с Андреем, после признания Маши о любви к Вершинину. Так, в момент прощания с Вершининым Маша вынесет из дома большой плетеный сундук и уляжется в нем - сундук этот будет стоять у ног изумленного Вершинина как предложенное решение: не расставаться, а взять ее с собой в качестве вещи, багажа. Созданное художниками выразительное пространство тоже двойственно: притягивает взор уютным, обжитым уголком, в котором стоят покрытый белоснежной скатертью столик и добротные стулья, но внезапно замечаешь, что стоят-то они на рельсах. Поставил их так кто-то когда-то - и стоят. На стене над лестницей висят часы, но на них никто никогда не смотрит, да и неудобно это - смотреть на часы, расположенные над длинной лестницей, ведущей в глубину дома. Но повешены когда-то кем-то - и так и висят. Дом, который, в сущности, уже перестал быть домом год назад, когда умер старший Прозоров, а вот прямо сейчас, на наших глазах, он становится какой-то непонятной станцией: сюда прибывает на время Вершинин, отсюда рвутся "в Москву, в Москву" Ольга, Маша и Ирина, здесь обретают хрупкое подобие очага Родэ и Федотик, здесь станет полноправной хозяйкой Наташа, когда насадит кругом цветочков и станет наслаждаться их запахом, но это будет уже потом, когда мы покинем этот дом вместе с сестрами.

Кажется, впервые в "Трех сестрах" в спектакле Семена Спивака нет тяги к прошлому, попытки сохранить дом, очаг, семейные традиции, но есть страстное желание жить - по-новому, по-своему, по-другому. Этим обусловлено многое в отношениях сестер - Маша и Ирина относятся к Ольге словно к зануде-училке: они любят ее, но посмеиваются потихоньку над ее привычками и словами. Попытки Ольги постоянно помнить об отце как будто наталкиваются все время на нежелание сестер помнить, потому что впереди - жизнь, полная радости и каких-то совсем иных переживаний. Ирина (Анна Геллер) вся светится ожиданием счастья. От начала до конца спектакля она предстает ребенком, который ждет не дождется чуда: день ее именин режиссер выстраивает как детский праздник - именинница, облаченная в подобие королевской мантии и увенчанная картонной короной, стоит на стуле и принимает поздравления ряженых рыцарей на деревянных лошадках - Тузенбаха (Александр Строев) и Соленого (Роман Нечаев), которые разыгрывают перед ней целый турнир влюбленных. А во время прощания с Тузенбахом, уходящим на дуэль, Ирина просто начинает плакать, по-детски размызывая по щекам слезы. И раздельно, ласково, словно ребенку, Николай Львович говорит ей, чтобы ему сварили кофе.

"Три сестры" Молодежного театра на Фонтанке - спектакль мучительный: его приходится переживать, его невозможно просто смотреть. Может быть, поэтому среди критиков есть у него немало противников: трудно сегодня при наших стремительных жизненных ритмах высидеть спектакль, идущий почти пять часов, подробно, пристально вникая во все происходящее - главным образом, в долгие, наполненные эмоционально паузы. А в этих паузах сосредоточено едва ли не самое главное для Спивака; достаточно вспомнить, как пристраивается Тузенбах в ногах спящей Ирины во время пожара - его нежные и осторожные взгляды на нее - не разбудить бы! Или уход Маши с Вершининым вверх по лестнице - с гордо поднятыми головами, рука в руке, шаг в ногу, словно на войну идут. Или уход Соленого на дуэль, которой он вовсе не хочет. Раб штампа, придуманного, что называется, "на свою голову", он не хочет никого убивать, но, вообразив себя Лермонтовым, "мятежным парусником", он обязан доиграть роль до конца. Или прощание с Вершининым (Валерий Кухарешин), когда он будет взбегать по разделившейся на три отсека лестнице, перебрасывая свой чемодан и перепрыгивая, словно через пропасти, через пустоты, разверзшиеся под ногами.

Таких моментов в спектакле можно вспомнить множество. Они и создают атмосферу и смысл происходящего, порождая ту очень важную сегодня двойственность, о которой уже говорилось. И недаром в "Трех сестрах" Семена Спивака оказалось много блистательных актерских работ. Правда, надо отметить, что мужчины явно переигрывают женщин. Из женских образов можно назвать по большому счету лишь Ольгу (Екатерина Унтилова) и Ирину (Анна Геллер). Маша (Светлана Строгова) выглядит грубовато, местами просто вульгарно. Что же касается мужских персонажей - это в первую очередь Тузенбах - А.Строев и Соленый - Р.Нечаев. Замечательны Вершинин, Андрей (Леонид Осокин), Кулыгин (Петр Журавлев) и удивительный, мудрый и циничный, с обнаженными нервами доктор Чебутыкин (Сергей Барковский).

И вновь звучат в финале спектакля так много раз слышанные слова: "Если бы знать... если бы знать..." А мы продолжаем жить, подтверждая снова и снова мысль барона Тузенбаха о том, что ничего не изменится через двести - триста лет. Ничего, в сущности, и не изменилось, мы ничему не научились и по-прежнему не знаем: зачем идет снег? Куда летят журавли? И по-прежнему испытываем острую и горькую тоску по несовершенной, несложившейся жизни.

Все это очень точно ощутил в сегодняшнем дне Семен Спивак и попытался погрузить нас в непреодолимую тоску по несбывшемуся.

Наталья СТАРОСЕЛЬСКАЯ

Санкт-Петербург - Москва

Газета "Культура" http://www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jspnumber=665&rubric_id=206&crubric_id=100422&pub_id=771982

При использовании любой информации обязательна ссылка на источник